30-е годы 19 века – особенный период в развитии русской литературной критики. Это время расцвета так называемой «журнальной критики», эпоха, когда критика как никогда ранее плотно переплелась с литературой. Именно в эти годы активизировалась общественно-политическая жизнь, а в сугубо дворянскую литературу стали проникать произведения либерально и демократически настроенных писателей низших сословий.

В литературе, несмотря на зарождающийся реализм ( , ), продолжал удерживать твердые позиции Но он уже не представляет собой единое монолитное течение, а разделяется на множество течений и жанров.

Продолжают творить:

• декабристы-романтики А. Бестужев, А. Одоевский, В. Кюхельбекер,
• поэты пушкинского круга (Е. Баратынский, П. Вяземский, Д. Давыдов).

М. Загоскин, И. Лажечников, Н. Полевой выступают с блестящими историческими романами, имеющими ярко выраженные романтические черты. Такую же романтическую направленность сохраняют исторические трагедии Н. Кукольника («Торквато Тассо», «Джакобо Санназар», «Рука Всевышнего отечество спасла», «Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский» и др.), получившие высокую оценку самого императора Николая I. В 1830-е годы расцветает талант , навсегда вошедшего в русскую литературу как одного из самых «неистовых романтиков» 19-го века. Все это требовало своего осмысления на страницах критических изданий.

«Журнальная критика» как отражение борьбы идей

Эпоху 30-х годов 19 века также иногда называют эпохой борьбы идей. Действительно, восстание декабристов в 1825 году, борьба «западников» и «славянофилов» на страницах литературных альманахов и журналов заставили общество по-новому взглянуть на традиционные проблемы, подняли вопросы национального самоопределения и дальнейшего развития российского государства.

Обложка журнала «Северная пчела»

Декабристские журналы – «Полярная звезда», «Мнемозина» и ряд других – по понятным причинам прекратили свое существование. Прежде достаточно либеральный «Сын Отечества» Н. Греча сблизился с официозной «Северной пчелой»

Сделал крен в сторону консерватизма под редакторством М.Каченовского и авторитетный журнал «Вестник Европы», основанный Н. Карамзиным.

Обложка журнала «Вестник Европы»

Основная цель журнала была просветительская. Он состоял из 4 крупных разделов:

• науки и искусства,
• словесность,
• библиография и критика,
• известия и смесь.

Каждый раздел давал читателям массу разнообразнейших сведений. Критика занимала принципиальное значение.

Историю издания «Московского телеграфа» принято разделять на 2 периода:

• 1825-1829 годы – сотрудничество с дворянскими писателями-либералами П. Вяземским, А. Тургеневым, А. Пушкиным и др.;
• 1829-1834 годы (после публикации карамзинской «Истории государства Российского) – выступления против «засилия» дворян в культурной и общественной жизни России.

Если в первый период «Московский телеграф» выражал концепции исключительно , то в 40-е годы в творчестве Ксенофонта Полевого проявились зачатки .

Критическая деятельность Николая Полевого

Н. Полевой в отзыве-рецензии на 1 главу «Евгения Онегина» (1825), на книгу А. Галича «Опыт науки изящного» (1826) отстаивает идею творческой свободы поэта-романтика, его право на субъективность творчества. Он критикует взгляды и пропагандирует эстетические воззрения идеалистов (Шеллинга, братьев Шлегелей и др.).

В статье «О романах Виктора Гюго и вообще о новейших романах» (1832) Н. Полевой трактовал романтизм как радикальное, «антидворянское» направление в искусстве, противопоставленное классицизму. Классицизмом он называл античную литературу и подражания ей. Романтизм для него – современная литература, идущая корнями от народности, т.е. верного отражения «души народа» (самых высоких и чистых устремлений народа), и «истины изображения», т.е. яркого и подробного изображения страстей человека. Николай Полевой провозгласил концепцию гения как «идеального существа».

Подлинный художник – это тот, в чьем сердце горит «небесный огонь», кто творит «по вдохновению, свободно и бессознательно».

В этих и последующих статьях нашли свое отражение основные методы критического подхода Н. Полевого – историзм и стремление к созданию всеобъемлющих концепций.

Например, в статье «Баллады и повести » (1832), отзывах на творчество Г. Державина и А. Пушкина критик дает подробный исторический анализ творчества поэтов, рассматривает их произведения в связи с фактами их биографий и потрясениями общественной жизни. Основным критерием творчества поэтов становится соответствие их произведений «духу времени». Цикл этих статей, опубликованных в «Московском телеграфе», стал первым опытом построения единой концепции развития отечественной литературы в русской критике.

Закрытие «Московского телеграфа»

Однако следование принципу историзма в итоге послужило причиной закрытия журнала. В 1834 году Н. Полевой выступил с рецензией на драму Н. Кукольника «Рука Всевышнего отечество спасла».

Будучи последовательным в своих суждениях, критик пришел к выводу, что в драме

«нисколько и ничего нет исторического - ни в событиях, ни в характерах <…> Драма в сущности своей не выдерживает никакой критики».

Его мнение не совпало с восторженным откликом на пьесу императора Николая I. В итоге публикация рецензии послужила официальным поводом для закрытия журнала.

Потрясенный закрытием «Московского телеграфа», Н. Полевой сменил место жительства с Москвы на Петербург и примкнул к реакционной критике в лице Греча и Булгарина. До конца критической карьеры Полевой остался верен принципал романтизма. Поэтому появление произведений в стиле гоголевской «натуральной школы» вызвало в нем их ярое неприятие.

Критическая деятельность Ксенофонта Полевого

В 1831-1834 годах Ксенофонт Полевой, младший брат Николая Полевого, фактически взял в свои руки руководство журналом. Он пишет статьи о творчестве Грибоедова, лирике Пушкина и поэтов пушкинского круга, исторических трагедиях (в частности, трагедии А. Хомякова «Ермак»), повестях М. Погодина и А. Бестужева, романтических романах В. Скотта и его подражателей.

В статье «О русских романах и повестях» (1829) критик говорит о крене русской литературы в сторону прозы. Он связывает это с растущей популярностью романов В. Скотта и других западных романтиков. В то же время Ксенофонт Полевой выступал против «экзотичности» в повестях и романах, призывая описывать «острую современность». Под его критическое перо попадали Пушкин с его сказками и Жуковский с романтическими балладами.

Но главная заслуга Ксенофонта Полевого в том, что в своих выступлениях, размышляя о различиях между литературными «партиями», он ввел понятие « литературного направления». Литературным направлением Полевой именовал то «внутреннее стремление литературы», которое позволяет объединять несколько произведений по какому-либо ведущему признаку. Критик отмечал, что журнал не может быть выразителем идей различных авторов –

он «должен быть выражением одного известного рода мнений в литературе» («О направлениях и партиях в литературе», 1833).

Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесь

Передовая русская литература 10-30-х годов XIX века

Передовая русская литература 10--30-х годов XIX века развивалась в борьбе с крепостничеством и самодержавием, продолжая освободительные традиции великого Радищева.

Время декабристов и Пушкина составило один из существенных этапов той длительной борьбы против крепостничества и самодержавия, которая с наибольшей остротой и в новом качестве развернулась позже, в эпоху революционных демократов.

Возросшая в начале XIX века борьба против самодержавно-крепостнической системы была обусловлена новыми явлениями в материальной жизни русского общества. Усиление процесса разложения феодальных отношений, все большее проникновение капиталистических тенденций в экономику, рост эксплуатации крестьянства, дальнейшее его обнищание, -- все это обостряло социальные противоречия, способствовало развитию классовой борьбы, росту освободительного движения в стране. Для передовых людей России становилось все более очевидным, что существовавший общественно-экономический строй является препятствием для прогресса страны во всех областях хозяйственной жизни и культуры.

Деятельность представителей дворянского периода освободительного движения оказалась направленной, в той или иной степени, против основы феодализма -- феодальной собственности на землю и против политических учреждений, соответствовавших интересам помещиков-крепостников, защищавших их интересы. Хотя декабристы, по определению В. И. Ленина, были еще «страшно далеки... от народа»,1 но при всем том их движение лучшими своими сторонами отражало надежды народа на освобождение от векового рабства.

Величие, сила, одаренность, неисчерпаемые возможности русского народа с особенной яркостью обнаружились в период Отечественной войны 1812 года. Народный патриотизм, выросший в Отечественной войне, сыграл огромную роль в развитии декабристского движения.

В лице декабристов выступило первое поколение русских революционеров, которых В. И. Ленин называл «революционерами-дворянами» или «дворянскими революционерами». «В 1825 году Россия впервые видела революционное движение против царизма», -- говорил В. И. Ленин в «Докладе о революции 1905 года».2

В статье «Памяти Герцена» В. И. Ленин привел характеристику движения декабристов, данную Герценом: «Дворяне дали России Биронов и Аракчеевых, бесчисленное количество „пьяных офицеров, забияк, картежных игроков, героев ярмарок, псарей, драчунов, секунов, серальников“, да прекраснодушных Маниловых. „И между ними -- писал Герцен -- развились люди 14 декабря, фаланга героев, выкормленных, как Ромул и Рем, молоком дикого зверя... Это какие-то богатыри, кованные из чистой стали с головы до ног, воины-сподвижники, вышедшие сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рожденных в среде палачества и раболепия“».1 В. И. Ленин подчеркивал революционное значение декабристского движения и его роль для дальнейшего развития передовой общественной мысли в России и с уважением говорил о республиканских идеях декабристов.

В.И. Ленин учил, что в условиях, когда господствуют эксплуататорские классы, «есть две национальные культуры в каждой национальной культуре».2 Разложение феодально-крепостнического уклада сопровождалось бурным развитием передовой русской национальной культуры. В первые десятилетия XIX века это была культура, направленная против «культуры» реакционного дворянства, культура декабристов и Пушкина, -- та культура, за которую боролись и которую в дальнейшем двигали вперед Белинский и Герцен, Чернышевский и Добролюбов, представители качественно нового, революционно-демократического этапа русского освободительного движения.

В годы войны с Наполеоном русский народ не только отстоял свою независимость, разгромив непобедимые до того полчища Наполеона, но освободил и другие народы Европы от наполеоновского ига. Победа России над Наполеоном, явившись событием всемирно-исторического значения, стала новой и важной ступенью в развитии национального самосознания. «Не русские журналы пробудили к новой жизни русскую нацию, -- ее пробудили славные опасности 1812 года», -- утверждал Чернышевский.3 Исключительное значение 1812 года в исторической жизни России неоднократно подчеркивал и Белинский.

«Время от 1812 до 1815 года было великою эпохою для России, -- писал Белинский. -- Мы разумеем здесь не только внешнее величие и блеск, какими покрыла себя Россия в эту великую для нее эпоху, но и внутреннее преуспеяние в гражданственности и образовании, бывшее результатом этой эпохи. Можно оказать без преувеличения, что Россия больше прожила и дальше шагнула от 1812 года до настоящей минуты, нежели от царствования Петра до 1812 года. С одной стороны, 12-й год, потрясши всю Россию из конца в конец, пробудил ее спящие силы и открыл в ней новые, дотоле неизвестные источники сил..., возбудил народное сознание и народную гордость, и всем этим способствовал зарождению публичности, как началу общественного мнения; кроме того, 12-й год нанес сильный удар коснеющей старине... Все это сильно способствовало возрастанию и укреплению возникшего общества».4

С развитием революционного движения декабристов, с появлением Пушкина русская литература вступила в новый период своей истории, который Белинский справедливо назвал пушкинским периодом. На новую, высокую ступень были подняты свойственные предшествовавшей передовой русской литературе патриотические и освободительные идеи.

Лучшие русские писатели «вслед Радищеву» воспевали свободу, патриотическую преданность родине и народу, гневно обличали деспотизм самодержавия, смело вскрывали сущность крепостнического строя и ратовали за его уничтожение. Подвергая резкой критике существовавшие социальные порядки, передовая русская литература вместе с тем создавала образы положительных героев, страстных патриотов, воодушевленных стремлением посвятить свою жизнь делу освобождения родины от цепей абсолютизма и крепостничества. Враждебность всей существовавшей тогда системе, пламенный патриотизм, разоблачение космополитизма и национализма реакционного дворянства, призыв к решительной ломке феодально-крепостнических отношений составляет пафос творчества поэтов-декабристов, Грибоедова, Пушкина и всех прогрессивных писателей этого времени.

Мощный подъем национального самосознания, вызванный 1812 годом и развитием освободительного движения, явился стимулом дальнейшей демократизации литературы. Наряду с образами лучших людей из дворян, в художественной литературе стали все чаще появляться образы людей из социальных низов, воплощавшие замечательные черты русского национального характера. Вершиной этого процесса является создание Пушкиным в 30-х годах образа вождя крестьянского восстания Емельяна Пугачева. Пушкин, хотя и не свободный от предубеждения против «беспощадных» методов крестьянской расправы с помещиками, тем не менее, следуя жизненной правде, воплотил в образе Пугачева обаятельные черты умного, бесстрашного, преданного народу вождя крестьянского восстания.

Самый процесс утверждения реализма в русской литературе 20--30-х годов был весьма сложным и протекал в борьбе, принимавшей острые формы.

Начало пушкинского периода было ознаменовано возникновением и развитием в литературе прогрессивного романтизма, вдохновителями которого стали поэты и писатели декабристского круга и который возглавил Пушкин. «Романтизм -- вот первое слово, огласившее Пушкинский период», -- писал Белинский (I, 383), связывая с понятием романтизма борьбу за самобытность и народность литературы, пафос свободолюбия и общественного протеста. Прогрессивный русский романтизм был порожден требованиями самой жизни, отражал борьбу нового со старым и поэтому явился своеобразным переходным этапом на пути к реализму (в то время как романтики реакционного направления были враждебны всяким реалистическим тенденциям и выступали в защиту феодально-крепостнических порядков).

Пушкин, возглавив направление прогрессивного романтизма и пережив романтический этап в своем творчестве, воплотив самые сильные стороны этого романтизма, необычайно быстро преодолел его слабые стороны -- известную отвлеченность образов, недостаточность анализа противоречий жизни -- и обратился к реализму, основоположником которого он и стал. Внутренним содержанием пушкинского периода русской литературы являлся процесс подготовки и утверждения художественного реализма, выраставшего на основе общественно-политической борьбы передовых сил русского общества накануне восстания 14 декабря 1825 года и в последекабрьские годы. Именно Пушкину принадлежит историческая заслуга всесторонней разработки и воплощения в художественном творчестве принципом реалистического метода, принципов изображения типических характеров в типических обстоятельствах. Принципы реализма, заложенные в творчестве Пушкина, были развиты его великими преемниками -- Гоголем и Лермонтовым, а затем подняты на еще более высокую ступень революционными демократами и укреплены в борьбе со всякого рода реакционными направлениями целой плеядой передовых русских писателей. В творчестве Пушкина воплощены основы мирового значения русской литературы, возраставшего с каждым новым этапом ее развития.

В этот же период Пушкин совершил свой великий подвиг, преобразовав русский литературный язык, усовершенствовав на основе общенародного языка ту структуру русского языка, которая, по определению И. В. Сталина, «сохранилась во всем существенном, как основа современного русского языка».1

В своем творчестве Пушкин отразил гордое и радостное сознание моральной силы русского народа, продемонстрировавшего всему миру свое величие и исполинскую мощь.

Но народ, низвергнувший «тяготеющий над царствами кумир» и надеявшийся на освобождение от феодального гнета, после победоносной войны попрежнему остался в крепостной неволе. В манифесте 30 августа года, даровавшем, в связи с окончанием войны, различные «милости», о крестьянах было сказано только следующее: «Крестьяне, верный наш народ -- да получит мзду свою от бога». Народ был обманут самодержавием. Разгром Наполеона завершился торжеством реакции, определившей всю международную и внутреннюю политику российского царизма. Осенью 1815 года монархи России, Пруссии и Австрии образовали так называемый Священный союз для борьбы с национально-освободительными и революционными движениями в странах Европы. На конгрессах Священного союза, которые Маркс и Энгельс называли «бандитскими»,2 изыскивались и обсуждались меры борьбы с развитием революционных идей и национально-освободительными движениями.

1820 год -- год высылки Пушкина из Петербурга -- особенно богат был революционными событиями. Эти события развернулись в Испании, Италии и Португалии; в Париже был раскрыт военный заговор; в Петербурге вспыхнуло вооруженное восстание Семеновского полка, сопровождавшееся серьезными волнениями во всей царской гвардии. Революционное движение перекинулось и в Грецию, на Балканский полуостров, в Молдавию и Валахию. Руководящая роль, которую играл в реакционной политике Священного союза Александр I вместе с австрийским канцлером Меттернихом, сделала имя русского царя синонимом европейской реакции. Декабрист М. Фонвизин писал: «Александр стал во главе монархических реакционеров... По низложении Наполеона главным предметом всех политических действий императора Александра было подавление возникшего повсюду духа свободы и укрепление монархических начал...».3 Революции в Испании и Португалии были подавлены. Неудачей кончилась попытка восстания во Франции.

Внутренняя политика Александра I за последние десять лет его царствования отмечена жесточайшей борьбой со всеми проявлениями оппозиционных настроений в стране и передовым общественным мнением. Все упорнее становились крестьянские волнения, длившиеся иногда по нескольку лет и усмирявшиеся военной силой. За годы с 1813 по 1825 имели место не менее 540 крестьянских волнений, тогда как за 1801--1812 годы их известно лишь 165. Наиболее крупные массовые волнения произошли на Дону в 1818--1820 годах. «Когда было крепостное право, -- пишет В. И. Ленин, -- вся масса крестьян боролась со своими угнетателями, с классом помещиков, которых охраняло, защищало и поддерживало царское правительство. Крестьяне не могли объединиться, крестьяне были тогда совсем задавлены темнотой, у крестьян не было помощников и братьев среди городских рабочих, но крестьяне все же боролись, как умели и как могли».1

С настроениями крепостных крестьян, боровшихся с помещиками, были связаны и волнения, происходившие в отдельных армейских частях. Солдатская служба продолжалась в то время 25 лет, причем за малейший проступок солдат обрекался на бессрочную пожизненную службу. Жестокие телесные наказания свирепствовали тогда в армии. Самым крупным из армейских волнений явилось возмущение лейб-гвардии Семеновского полка в Петербурге, отличавшееся особой сплоченностью и стойкостью. В петербургских казармах были найдены революционные прокламации, призывавшие на борьбу с царем и дворянами, объявлявшие, что царь «не кто иной, как сильный разбойник». Возмущение семеновцев было подавлено, полк был расформирован и заменен новым составом, а «зачинщики» возмущения были подвергнуты жесточайшему наказанию -- прогнаны сквозь строй.

«...Монархи, -- пишет В. И. Ленин, -- то заигрывали с либерализмом, то являлись палачами Радищевых и „спускали“ на верноподданных Аракчеевых...».2 В период существования Священного союза в заигрывании с либерализмом не было нужды и на верноподданных был «спущен» грубый и невежественный царский сатрап Аракчеев, организатор и главный начальник военных поселений, особой формы комплектования и содержания армии.

Введение военных поселений явилось новой мерой крепостного угнетения и было встречено волнениями крестьян. Однако Александр I заявил, что «военные поселения будут во что бы то ни стало, хотя бы пришлось уложить трупами дорогу от Петербурга до Чудова».

Реакция свирепствовала и в области просвещения, причем борьба с революционными идеями, распространявшимися в стране, велась посредством расширения религиозно-мистической пропаганды. Во главе министерства народного просвещения был поставлен обер-прокурор святейшего синода реакционер князь А. Голицын -- «холопская душа» и «просвещения губитель», как характеризует его пушкинская эпиграмма. С помощью своих чиновников Магницкого и Рунича Голицын под видом «ревизии» предпринял поход на университеты. Многие профессора, внушавшие реакционерам подозрение, были удалены из высшей школы. Придирчивость цензуры дошла в то время до крайних пределов. В печати были запрещены всякие рассуждения о системах политического строя. Страна покрылась разветвленной сетью тайной полиции.

Декабрист А. Бестужев в письме из Петропавловской крепости Николаю I, вспоминая последние годы царствования Александра I, отмечал: «Солдаты роптали на истому ученьями, чисткою, караулами; офицеры на скудость жалованья и непомерную строгость. Матросы на черную работу, удвоенную по злоупотреблению, морские офицеры на бездействие. Люди с дарованиями жаловались, что им заграждают дорогу по службе, требуя лишь безмолвной покорности; ученые на то, что им не дают учить, молодежь на препятствия в ученьи. Словом, во всех углах виделись недовольные лица; на улицах пожимали плечами, везде шептались -- все говорили, к чему это приведет?».1 Царское правительство, по характеристике того же А. Бестужева, «беззаботно дремало над волканом».

Годы торжества Священного союза и аракчеевщины были в то же время годами подъема революционных настроений среди передового дворянства. В эти годы организуются тайные общества будущих декабристов: Союз спасения, или Общество истинных и верных сынов отечества (1816--1817), Союз благоденствия (1818--1821), Южное общество (1821--1825) во главе с Пестелем и С. Муравьевым-Апостолом, Северное общество (1821--1825), наконец, Общество соединенных славян (1823--1825), -- таковы важнейшие объединения будущих декабристов. Несмотря на все многообразие политических программ, пламенная любовь к родине и борьба за свободу человека являлись теми основными началами, которые объединяли всех декабристов. «Рабство огромного, бесправного большинства русских, -- писал декабрист М. Фонвизин, -- жестокое обращение начальников с подчиненными, всякого рода злоупотребления власти, повсюду царствующий произвол, -- все это возмущало и приводило в негодование образованных русских и их патриотическое чувство».2 М. Фонвизин подчеркивал, что возвышенная любовь к отечеству, чувство независимости, сперва политической, а впоследствии и народной, воодушевляли декабристов в их борьбе.

Вся передовая русская литература первой трети XIX века развивалась под знаком борьбы с самодержавием и крепостничеством. С революционным движением декабристов органически связано творчество Пушкина и Грибоедова. Из среды самих декабристов вышли поэты В. Ф. Раевский, Рылеев, Кюхельбекер. В орбиту декабристского идейного влияния и воздействия оказались вовлеченными также многие другие поэты и писатели.

Согласно ленинской периодизации исторического процесса, в истории русского революционного движения было три периода: «... 1) период дворянский, примерно с 1825 по 1861 год; 2) разночинский или буржуазно-демократический, приблизительно с 1861 по 1895 год; 3) пролетарский, с 1895 по настоящее время».3 Декабристы и Герцен являлись главными представителями первого периода. В. И. Ленин писал: «... мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала -- дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена, Герцен развернул революционную агитацию».4

14 декабря 1825 года явилось рубежом в социально-политической и культурной жизни России. После разгрома декабрьского восстания в стране началась полоса все возраставшей реакции. «Первые годы, следовавшие за 1825-м, были ужасающие, -- писал Герцен. -- Потребовалось не менее десятка лет, чтобы в этой злосчастной атмосфере порабощения и преследований можно было притти в себя. Людьми овладела глубокая безнадежность, общий упадок сил... Одна лишь звонкая и широкая песнь Пушкина звучала в долинах рабства и мучений; эта песнь продолжала эпоху прошлую, наполняла мужественными звуками настоящее и посылала свой голос в отдаленное будущее».1

В 1826 году Николай I создал особый корпус жандармов и учредил III Отделение «собственной его величества канцелярии». III Отделение обязано было преследовать «государственных преступников», ему поручались «все распоряжения и известия по делам высшей полиции». Шефом жандармов и начальником III Отделения был поставлен балтийский немец граф А. Х. Бенкендорф, невежественный и бездарный солдафон, пользовавшийся безграничным доверием Николая I. Бенкендорф стал душителем всякой живой мысли, всякого живого начинания.

«На поверхности официальной России, „фасадной империи“, видны были только потери, свирепая реакция, бесчеловечные преследования, усугубление деспотизма. Виден был Николай, окруженный посредственностями, солдатами парадов, балтийскими немцами и дикими консерваторами, -- сам недоверчивый, холодный, упрямый, безжалостный, с душою, недоступной высоким порывам, и посредственный, как и его окружение».2

В 1826 году был введен новый цензурный устав, получивший название «чугунного». Этот устав был направлен против «вольнодумных» сочинений, «наполненных бесплодными и пагубными мудрованиями новейших времен».3 Двести тридцать параграфов нового устава открывали самый широкий простор казуистике. По этому уставу, обязывавшему отыскивать двоякий смысл в произведении, можно было, как говорил один современник, и «Отче наш» перетолковать якобинским наречием.

В 1828 году был утвержден новый цензурный устав, несколько более мягкий. Однако и этот устав предусматривал полное запрещение всяких суждений о государственном устройстве и правительственной политике. Согласно этому уставу беллетристику рекомендовалось цензуровать с сугубой строгостью в отношении «нравственности». Устав 1828 года положил начало исключительно тяжкой для печати множественности цензуры. Разрешение к печати книг и статей ставилось в зависимость от согласия тех ведомств, к которым эти книги и статьи могли относиться по содержанию. После революционных событий во Франции и польского восстания наступила пора настоящего цензурно-полицейского террора.

В июле 1830 года произошла буржуазная революция во Франции, а через месяц революционные события распространились на территорию Нидерландского королевства и итальянских государств. Николай I создавал планы военной интервенции для подавления революции в Западной Европе, однако его замыслы были сорваны восстанием в Царстве Польском.

Время польского восстания ознаменовалось сильным подъемом массового движения в России. Вспыхнули так называемые «холерные бунты». В Старой Руссе Новгородской губернии восстало 12 полков военных поселян. Крепостное право продолжало лежать тяжким бременем на народных массах России и служило главным тормозом для развития капиталистических отношений. В первое десятилетие царствования Николая I, с 1826 по 1834 год, произошло 145 крестьянских волнений, в среднем -- 16 в год. В последующие годы крестьянское движение все нарастало, несмотря на жестокие преследования.

Для поддержания «спокойствия» и «порядка» в стране Николай I всемерно усиливал реакционную политику. В конце 1832 года была декларирована теория «официальной народности», определявшая внутреннюю политику николаевского правительства. Автором этой «теории» был С. Уваров, «министр погашения и помрачения просвещения», как его называл Белинский. Сущность теории выражалась в формуле: «православие, самодержавие и народность», причем последний член формулы, наиболее ходовой и популярный, являлся и основным для реакционеров: демагогически извращая смысл слова «народность», они стремились утвердить крепостное право как основную гарантию незыблемости церкви и государства. С. Уваров и другие апологеты «теории» официальной народности отчетливо понимали, что исторические судьбы самодержавного строя предопределяются судьбами крепостного права. «Вопрос о крепостном праве, -- говорил Уваров, -- тесно связан с вопросом о самодержавии и даже единодержавии. -- Это две параллельные силы, кои развивались вместе. У того и у другого одно историческое начало; законность их одинакова. -- Что было у нас прежде Петра I, то все прошло, кроме крепостного права, которое, следовательно, не может быть тронуто без всеобщего потрясения».1 Провозгласив и обосновав лозунг «официальной народности», Уваров через несколько лет заявлял: «Если мне удастся отодвинуть Россию на 50 лет от того, что готовят ей теории, то я исполню мой долг и умру спокойно». Уваров проводил свою программу с неукоснительной последовательностью и настойчивостью: все без исключения области государственной и общественной жизни постепенно были подчинены системе строжайшей правительственной опеки. Соответственной регламентации подверглись также наука и литература, журналистика, театр. И. С. Тургенев вспоминал впоследствии, что в 30--40-е годы «правительственная сфера, особенно в Петербурге, захватывала и покоряла себе все».2

Никогда еще самодержавие не угнетало общество и народ так жестоко, как в николаевское время. И все же преследования и гонения не могли убить свободолюбивую мысль. Революционные традиции декабристов унаследовало, расширило и углубило новое поколение русских революционеров -- революционных демократов. Первым из них явился Белинский, который, по словам В. И. Ленина, был «предшественником полного вытеснения дворян разночинцами в нашем освободительном движении».3

Белинский вышел на общественную арену за три года до гибели Пушкина, и в эти годы далеко еще не сложилось революционно-демократическое мировоззрение великого критика. В последекабрьскую эпоху Пушкин не видел и еще не мог видеть тех общественных сил, которые могли бы возглавить борьбу с крепостничеством и самодержавием. В этом главный источник тех трудностей и противоречий, в кругу которых суждено было развиваться гению Пушкина в 30-е годы. Однако Пушкин проницательно угадывал новые общественные силы, окончательно созревшие после его гибели. Знаменательно, что в последние годы своей жизни он внимательно присматривался к деятельности молодого Белинского, сочувственно о нем отзывался и совсем незадолго до гибели решил привлечь его к совместной журнальной работе в «Современнике».

Пушкин первый угадал огромное дарование в Гоголе и своим сочувственным отзывом о «Вечерах на хуторе близ Диканьки» помог молодому писателю поверить в себя, в свое литературное призвание. Пушкин дал Гоголю замысел «Ревизора» и «Мертвых душ». В 1835 году окончательно определилось историческое значение Гоголя: в результате издания двух своих новых книг -- «Арабесок» и «Миргорода» -- Гоголь приобрел славу великого русского писателя, подлинного наследника Пушкина в деле преобразования русской литературы. В том же 1835 году Гоголь создает первые главы начатых по совету Пушкина «Мертвых душ», а через год выходит из печати и ставится на сцене «Ревизор» -- гениальная комедия, явившаяся событием громадного общественного значения. Другим великим наследником Пушкина, продолжившим традиции освободительной борьбы в условиях николаевской реакции, стал Лермонтов, уже создававший при жизни Пушкина свою драму «Маскарад» и образ Печорина в «Княгине Лиговской». Широкая известность Лермонтова в русском обществе началась с его стихотворения «Смерть поэта», где он ответил убийцам Пушкина, заклеймив их с потрясающей силой художественного выражения, со смелостью и прямотой.

Пушкин пал жертвой самодержавно-крепостнического строя, затравленный великосветской придворной челядью; он погиб, как впоследствии писал Герцен, от руки «... одного из тех иностранных драчунов-забияк, которые, как средневековые наемники..., отдают свою шпагу за деньги к услугам всякого деспотизма. Он пал в полном расцвете сил, не окончив своих песен, не досказав того, что имел сказать».1

Гибель Пушкина стала всенародным горем. Несколько десятков тысяч человек пришло поклониться его праху. «Это было уже похоже на народную манифестацию, на очнувшееся вдруг общественное мнение», -- записал современник.2

После разгрома восстания декабристов одним из очагов передовой, независимой мысли сделался Московский университет. «Все пошло назад, -- вспоминал Герцен, -- кровь бросилась к сердцу; деятельность, скрытая снаружи, закипала, таясь внутри. Московский университет устоял и начал первый вырезываться из-за всеобщего тумана. Государь его возненавидел... Но, несмотря на это, опальный университет рос влиянием; в него, как в общий резервуар, вливались юные силы России со всех сторон, из всех слоев; в его залах они очищались от предрассудков, захваченных у домашнего очага, приходили к одному уровню, братались между собой и снова разливались во все стороны России, во все слои ее... Пестрая молодежь, пришедшая сверху, снизу, с юга и севера, быстро сплавлялась в компактную массу товарищества. Общественные различия не имели у нас того оскорбительного влияния, которое мы встречаем в английских школах и казармах... Студент, который бы вздумал у нас хвастаться своей белой костью или богатством, был бы отлучен от „воды и огня“...» (XII, 99, 100).

Московский университет стал играть в 30-е годы передовую общественную роль не столько благодаря своим профессорам и преподавателям, сколько благодаря той молодежи, которую он объединял. Идейное развитие университетской молодежи шло преимущественно в студенческих кружках. С участием в кружках, возникавших среди студентов Московского университета, было связано развитие Белинского, Герцена, Огарева, Лермонтова, Гончарова, а также многих других, чьи имена впоследствии вошли в историю русской литературы, науки и общественной мысли. В середине 50-х годов Герцен вспоминал в «Былом и думах», что «тридцать лет тому назад Россия будущего существовала исключительно между несколькими мальчиками, только что вышедшими из детства..., а в них было наследие 14 декабря, -- наследие общечеловеческой науки и чисто народной Руси» (XIII, 28).

«Наследие 14 декабря» было развито уже на новом революционно-демократическом этапе общественной мысли, в 40-е годы, когда Белинский и Герцен совместно работали над созданием русской материалистической философии, а Белинский закладывал основы реалистической эстетики и критики в России.

В процессе формирования своих революционно-демократических взглядов, определявшихся ростом освободительного движения в стране и, в связи с этим, непрерывно обострявшейся политической борьбой в русском обществе, Белинский развернул борьбу и за наследие Пушкина. Можно без всяких преувеличений сказать, что национальная и мировая слава Пушкина раскрылась в значительной мере благодаря работе Белинского, благодаря тому, что творчество Пушкина было освещено передовой революционно-демократической теорией. Белинский отстаивал наследие Пушкина от реакционных и ложных истолкований, он вел непримиримую борьбу против всякого рода попыток отнять Пушкина у русского народа, исказить и фальсифицировать его облик. Белинский со всей определенностью заявлял по поводу своих суждений о Пушкине, что он считает эти суждения далеко не окончательными. Белинский показал, что задача определения исторического и «безусловно художественного значения» такого поэта, как Пушкин, «не может быть решена однажды навсегда, на основании чистого разума». «Нет, -- утверждал Белинский, -- решение ее должно быть результатом исторического движения общества» (XI, 189). И отсюда -- изумительное по чувству историзма признание Белинского в неизбежной ограниченности его собственных оценок пушкинского творчества. «Пушкин принадлежит к вечно-живущим и движущимся явлениям, не останавливающимся на той точке, на которой застала их смерть, но продолжающим развиваться в сознании общества, -- писал Белинский. -- Каждая эпоха произносит о них свое суждение и как бы ни верно поняла она их, но всегда оставит следующей за нею эпохе сказать что-нибудь новое и более верное...» (VII, 32).

Великая историческая заслуга Белинского состоит в том, что он, осознавая все творчество Пушкина в перспективах развития освободительного движения в стране, раскрыл и утвердил значение Пушкина как основоположника русской передовой национальной литературы, как предвестника будущего совершенного общественного строя, основанного на уважении человека к человеку. Русская литература, начиная с Пушкина, отражала мировое значение русского исторического процесса, неуклонно шедшего к первой в мире победоносной социалистической революции.

В 1902 году в работе «Что делать?» В. И. Ленин подчеркнул, что свое всемирное значение русская литература стала приобретать благодаря тому, что она была руководима передовой теорией. В. И. Ленин писал: «... роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией. А чтобы хоть сколько-нибудь конкретно представить себе, чтоМ это означает, пусть читатель вспомнит о таких предшественниках русской социал-демократии, как Герцен, Белинский, Чернышевский и блестящая плеяда революционеров 70-х годов; пусть подумает о том всемирном значении, которое приобретает теперь русская литература...».1

После Великой Октябрьской социалистической революции, открывшей новую эру в мировой истории, в полной мере раскрылось всемирно-историческое значение русской литературы и мировое значение Пушкина как ее основоположника. Пушкин обрел новую жизнь в сердцах многомиллионного советского народа и всего прогрессивного человечества.

Федеральное агентство по образованию

Волгоградский государственный технический университет

Кафедра истории, культуры и социологии

Реферат по Отечественной истории

«Общественное движение 30 –50-х гг. XIX века»

Волгоград 2010

С о д е р ж а н и е

2.1Славянофильство 6

2.2Западничество 8

Введение

В первой половине XIX в. во всем мире обострилась идейная и об-щественно-политическая борьба. Россия не была исключением. Однако если в ряде стран эта борьба закончилась победой буржуазных револю-ций и национально-освободительных движений, то в России правящая верхушка сумела сохранить существовавший экономический и социаль-но-политический строй.

В царствование Александра I сложилась обстановка, которая способствовала появлению реформаторс-ких проектов и конституционных настроений у передовой и образованной части русского общества, побуждая их к составле-нию радикальных планов государственных преобразований. Это способствовало зарождению деятельности декабристов, что стало значительным событием в русской истории. Однако недостаточная подготовленность общества к преобразованиям, несогласованность действий, выжидательная тактика привели к поражению декабристов.

Новый период русской истории, наступивший после разгрома декабристов, связан с личностью Николая I. Николаевское правительство предприняло ряд мер по укреплению полиции, усилению цензуры. В обществе, терроризированном расправой над декабристами, выискивали малейшие проявления “крамолы”. Заведенные дела всячески раздувались, преподносились царю как “Страшный заговор”, участники которого получали непомерно тяжелые наказания. Но это не привело к спаду общественного движения. Оно оживилось. Центрами развития общественной мысли стали различные петербургские и московские салоны, кружки офицеров и чиновников, высшие учебные заведения, литературные журналы и т.д. В общественном движении второй четверти XIX века наметились три идейный направления: консервативное (приверженцы правительственной идеологии), либеральное и радикальное (приверженцы революционной идеологии).

1. Консервативная идеология.

Восстание декабристов было подавленно, но оно подчеркнуло неотвратимость перемен, заставило общественное движение последующих десятилетий искать свои решения насущных проблем российской жизни. Новый этап в общественном движении России начинается в 1830-х гг., когда в Москве возникают кружки А.И. Герцена и Н.В. Станкевича. Внешне они имели вид литературно-философских объединений, на деле же играли важную практическую роль в идейной жизни империи.

Николаевское правительство пыталось разработать соб-ственную идеологию, внедрить ее в школы, университеты, печать, воспитать преданное самодержавию молодое поколе-ние. Главным идеологом самодержавия стал Уваров. В про-шлом вольнодумец, друживший со многими декабристами, он выдвинул так называемую “теорию официальной народ-ности” (“самодержавие, православие и народность”). Смысл ее состоял в противопоставлении дворянско-интеллигентской революционности и пассивности народных масс, наблю-давшейся с конца XVIII в. Освободительные идеи представ-лялись как наносное явление, распространенное только сре-ди “испорченной” части образованного общества. Пассивность же крестьянства, его патриархальная набож-ность, стойкая вера в царя изображались в качестве “искон-ных” и “самобытных” черт народного характера. Другие на-роды, уверял Уваров, “не ведают покоя и слабеют от разно-мыслия”, а Россия “крепка единодушием беспримерным - здесь царь любит Отечество в лице народа и правит им, как отец, руководствуясь законами, а народ не умеет отделять Отечество от царя и видит в нем свое счастье, силу и славу”.

Социальная задача “официальной народности” заключалась в том, чтобы доказать “исконность” и “законность” крепостничества и монархического правления. Крепостное право объявлялось “нор-мальным” и “естественным” социальным состоянием, одним из важнейших устоев России, “древом, осеняющим церковь и престол”. Самодержавие и крепостничество назывались “священ-ными и неприкосновенными”. Патриархальная, “спокойная”, без социальных бурь, революционных потрясений Россия противопос-тавлялась “мятежному” Западу. В этом духе предписывалось писать литературные и исторические произведения, этими принципами должно было быть пронизано и все воспитание.

Главным “вдохновителем” и “дирижером” теории “официальной народности”, несомненно, был сам Николай I, а министр народного просвещения, реакционные профессора и журналисты выступали в роли усердных ее проводников. Основными “толкователями” теории “официальной народности” являлись профессора Москов-ского университета – филолог С.П. Шевыреви историк М.П. По-годин, журналисты Н.И. Греч и Ф.В. Булгарин. Так, Шевырев в своей статье “История русской словесности, преимущественно древней” (1841) высшим идеалом считал смирение и принижение личности. По его утверждению, “тремя коренными чувствами креп-ка наша Русь и верно ее будущее”: это “древнее чувство религиозности”; “чувство ее государственного единства” и “осоз-нание нашей народности” как “мощной преграды” всем “иску-шениям”, которые идут с Запада. Погодин доказывал “благоде-тельность” крепостничества, отсутствие в России сословной вражды и, следовательно, отсутствие условий для революционных потря-сений. По его представлению, история России хотя и не имела такого разнообразия крупных событий и блеска, как западная, но она была “богата мудрыми государями”, “славными подвигами”, “высокими добродетелями”. Погодин доказывал исконность в России самодержавия, начиная с Рюрика. По его мнению, Россия, приняв христианство от Византии, установила благодаря этому “истинное просвещение”. С Петра Великого Россия должна была многое заимствовать от Запада, но, к сожалению, заимствовала не только полезное, но и “заблуждения”. Теперь “пора возвратить ее к истинным началам народности”. С установлением этих начал “русская жизнь наконец устроится на истинной стезе преуспеяния, и Россия будет усваивать плоды цивилизации без ее заблуждений”.

Теоретики “официальной народности” доказывали, что в России господствует наилучший порядок вещей, согласный с требованиями религии и “политической мудрости”. Крепостное право хотя и нуждается в улучшении, но сохраняет много патриархального (т. е. положительного), и хороший помещик лучше охраняет интересы крестьян, чем они смогли бы сделать это сами, а положение русского крестьянина лучше положения западноевропейского рабочего.

Уваровская теория, которая в те времена покоилась, ка-залось, на очень прочных основаниях, имела все же один крупный изъян. У нее не было перспективы. Если существу-ющие в России порядки так хороши, если налицо полная гармония между правительством и народом, то не надо ни-чего изменять, или совершенствовать. Кризис этой теории наступил под влиянием военных неудач в годы Крымской войны, когда несостоятельность николаевской политической системы стала ясна даже ее приверженцам (например, М.П. Погодину, который выступил с критикой этой системы в своих “Историко-политических письмах”, адресованных Николаю I, a затем Александру II).

1. Либеральное направление

Славянофильство

С конца 30-х гг. либеральное направление приняло форму идейных течений западничества и славянофильства. Они не имели своих печатных органов (до 1856 г.), и дискуссии про-ходили в литературных салонах.

Славянофилы - в основном мыслители и публицисты (А.С. Хомяков, И.В. и П.В. Киреевские. И.С. и К.С. Аксаковы, Н.Я. Данилевский) идеализировали допетровскую Русь, настаи-вали на ее самобытности, которую они усматривали в кресть-янской общине, чуждой социальной вражды, и в православии. Эти черты, по их мнению, должны были обеспечить мирный путь общественных преобразований в стране. Россия должна была вернуться к Земским соборам, но без крепостного права.

Западники - преимущественно историки и литераторы (И.С. Тургенев, Т.Н. Грановский,С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, М.Н. Катков) были сторонниками европейского пути развития и выступали за мирный переход к парламент-скому строю.

Однако в главном позиции славянофилов и западников совпадали: они выступали за проведение политических и со-циальных реформ сверху, против революций.

Исходной датой славянофильства как идейного направления в русской общественной мысли следует считать1839 год, когда два его основоположника, Алексей Хомяков и Иван Киреевский, вы-ступили со статьями: первый – “О старом и новом”, второй – “В ответ Хомякову”, в которых были сформулированы основные поло-жения славянофильской доктрины. Обе статьи не предназначались для печати, но широко распространялись в списках и оживленно обсуждались. Конечно, и до этих статей различными предс-тавителями русской общественной мысли высказывались славя-нофильские идеи, но они еще тогда не обрели стройной системы. Окончательно же славянофильство сформировалось в 1845 г. ко времени выпуска трех славянофильских книжек журнала “Москвитянин”. Журнал не был славянофильским, однако редак-тором его был М.П. Погодин, который охотно предоставлял славя-нофилам возможность печатать в нем свои статьи. В 1839 – 1845 гг. сложился и славянофильский кружок. Душой этого кружка был А.С. Хомяков – “Илья Муромец славянофильства”, как его тогда называли, умный, энергичный, блестящий полемист, необыкновен-но даровитый, обладавший феноменальной памятью и огромной эрудицией. Большую роль в кружке играли также братья И.В. и П.В. Ки-реевские. В кружок входили братья К.С. и И.С. Аксаковы, А.И Кошелев, Ю.Ф. Самарин. Позднее в него вошли отец братьев Аксаковых С.Т. Аксаков, известный русский писатель, Ф.В. Чижов и Д.А. Валуев. Славянофилы оставили богатое наследие в философии, литературе, истории, богословии, экономике. Иван и Петр Киреевские считались признанными авторитетами в области богословия, истории и литературы, Алексей Хомяков – в богос-ловии, Константин Аксаков и Дмитрий Валуев занимались русской историей, Юрий Самарин – социально-экономическими и политическими проблемами, Федор Чижов – историей литературы и искусства. Дважды (в 1848 и 1855 гг.) славянофилы пытались создать свои политические программы.

Термин “славянофилы”, по существу, случаен. Это название им было дано их идейными оппонентами – западниками в пылу полемики. Сами славянофилы первоначально открещивались от этого названия, считая себя не славянофилами, а “русолюбами” или “русофилами”, подчеркивая, что их интересовали преимущественно судьба России, русского народа, а не славян вообще. А.И. Кошелев указывал, что их скорее всего следует именовать “туземниками” или, точнее, “самобытниками”, ибо основная их цель состояла в защите самобытности исторической судьбы русского народа не только в сравнении с Западом, но и с Востоком. Для раннего славянофильства (до реформы 1861 г.) не был характерен также и панславизм, присущий уже позднему (пореформенному) славя-нофильству. Славянофильство как идейно-политическое течение русской общественной мысли сходит со сцены примерно к середине 70-х годов XIX в.

Основной тезис славянофилов – доказательство самобытного пути развития России, точнее – требование “идти по этому пути”, идеализация “самобытных” учреждений, в первую очередь кресть-янской общины и православной церкви.

Правительство настороженно относилось к славянофилам: им запрещали демонстративное ношение бороды и русского платья, некоторых из славянофилов за резкость высказываний сажали на несколько месяцев в Петропавловскую крепость. Все попытки издания славянофильских газет и журналов немедленно пресе-кались. Славянофилы подвергались гонениям в условиях усиления реакционного политического курса под влиянием западноевро-пейских революций 1848 – 1849 гг. Это заставило их на время свернуть свою деятельность. В конце 50-х – начале 60-х годов А.И. Кошелев, Ю.Ф. Самарин, В.А. Черкасский – активные участники в подготовке и проведении крестьянской реформы.

Западничество

Западничество, как и славянофильство, возникло на рубеже 30 – 40-х годов XIX в. Московский кружок западников оформился в 1841 – 1842 гг. Современники трактовали западничество очень широко, включая в число западников вообще всех, кто противостоял в своих идейных спорах славянофилам. В западники наряду с такими умеренными либералами, как П.В. Анненков, В.П. Боткин, Н.Х. Кетчер, В.Ф. Корш, зачислялись В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.П. Огарев. Впрочем, Белинский и Герцен сами называли себя “западниками” в своих спорах со славянофилами.

По своему социальному происхождению и положению большинство западников, как и славянофилов, относились к дво-рянской интеллигенции. В число западников входили известные профессора Московского университета – историки Т.Н. Гра-новский, С.М. Соловьев, правоведы М.Н. Катков, К.Д. Кавелин, филолог Ф.И. Буслаев, а также видные писатели И.И. Панаев, И.С. Тургенев, И.А. Гончаров, позднее Н.А. Некрасов.

Западники противопоставляли себя славянофилам в спорах о путях развития России. Они доказывали, что Россия хотя и “запоз-дала”, но идет по тому же пути исторического развития, что и все западноевропейские страны, ратовали за ее европеизацию.

Западники возвеличивали Петра I, который, как они говорили, “спас Россию”. Деятельность Петра они рассматривали как первую фазу обновления страны, вторая должна начаться проведением реформ сверху – они явятся альтернативой пути революционных потрясений. Профессора истории и права (например, С.М. Соловь-ев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин) большое значение придавали роли государственной власти в истории России и стали основопо-ложниками так называемой государственной школы в русской историографии. Здесь они основывались на схеме Гегеля, считав-шего государство творцом развития человеческого общества.

Свои идеи западники пропагандировали с университетских кафедр, в статьях, печатавшихся в “Московском наблюдателе”, “Московских ведомостях”, “Отечественных записках”, позже в “Русском вестнике”, “Атенее”. Большой общественный резонанс имели читаемые Т.Н. Грановским в 1843 – 1851 гг. циклы публичных лекций по западноевропейской истории, в которых он доказывал общность закономерностей исторического процесса в России и западноевропейских странах, по словам Герцена, “историей делал пропаганду”. Западники широко использовали и московские сало-ны, где они “сражались” со славянофилами и куда съезжалась просвещенная элита московского общества, чтобы посмотреть, “кто кого отделает и как отделают его самого”. Разгорались жаркие споры. Выступления заранее готовились, писались статьи и трак-таты. Особенно изощрялся в полемическом задоре против славя-нофилов Герцен. Это была отдушина в мертвящей обстановке николаевской России.

Несмотря на различия в воззрениях, славянофилы и западники выросли от одного корня. Почти все они принадлежали к наиболее образованной части дворянской интеллигенции, являясь крупными писателями, учеными, публицистами. Большинство их были воспитанниками Московского университета. Теоретической осно-вой их взглядов была немецкая классическая философия. И тех и других волновали судьбы России, пути ее развития. И те и другие выступали противниками николаевской системы. “Мы, как двуликий Янус, смотрели в разные стороны, но сердце у нас билось одно”, – скажет позднее Герцен.

Надо сказать, что за “народность” выступали все направления русской общественной мысли – от реакционной до рево-люционной, вкладывая в это понятие совершенно различное содер-жание. Революционное рассматривало “народность” в плане демократизации национальной культуры и просвещения народных масс в духе передовых идей, видело в народных массах социальную опору революционных преобразований.

1. Революционное направление

Революционное направление сформировалось вокруг журна-лов "Современник" и "Отечественные записки", которыми ру-ководил В.Г. Белинский при участии А.И. Герцена и Н.А. Не-красова. Сторонники этого направления также считали, что Россия пойдет по европейскому пути развития, но, в отличие от либералов, полагали, что революционные потрясения неизбежны.

До середины 50-х гг. революция была необходимым усло-вием отмены крепостного права и для А.И. Герцена. Отмеже-вавшись в конце 40-х гг. от западничества, он пришел к идее "русского социализма ", который основывался на свободном разви-тии русской общины и артели в соединении с идеями европей-ского социализма и предполагал самоуправление в общегосудар-ственном масштабе и общественную собственность на землю.

Характерным явлением в русской литературе и публицистике того времени было распространение в списках “крамольных” стихов, политических памфлетов и публицистических “писем”, которые в тогдашних цензурных условиях не могли появиться в печати. Среди них особенно выделяется написанное в 1847 г.Белинским “ Письмо к Гоголю”. Поводом к его написанию явилась публикация в 1846 г. Гоголем религиозно-философского произве-дения “Выбранные места из переписки с друзьями”. В опубликованной в “Современнике” рецензии на книгу Белинский в резких тонах писал об измене автора своему творческому наследию, о его религиозно-“смиренных” взглядах, самоуничижении. Гоголь счел себя оскорбленным и направил Белинскому письмо, в котором расценивал его рецензию как проявление личной неприязни к себе. Это и побудило Белинского написать свое знаменитое “Письмо к Гоголю”.

В “Письме” острой критике подвергнута система николаевской России, представляющая, по словам Белинского, “ужасное зрелище страны, где люди торгуют людьми где нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей”. Белинский обрушивается и на официальную церковь – прислужницу самодержавия, доказывает “глубокий атеизм” русского народа и ставит под сомнение религиозность церковных пастырей. Не щадит он и знаменитого писателя, называя его “проповедником кнута, апостолом невежес-тва, поборником обскурантизма и мракобесия, панегиристом та-тарских нравов”.

Самые ближайшие, насущные задачи, стоявшие тогда перед Россией, Белинский сформулировал так: “Уничтожение крепостно-го права, отменение телесного наказания, введение, по возмож-ности, строгого исполнения хотя тех законов, которые уже есть”. Письмо Белинского распространилось в тысячах списков и вызвало большой общественный резонанс.

Самостоятельной фигурой в идейной оппозиции николаев-скому правлению стал П.Я. Чаадаев (1794 - 1856). Выпускник Московского университета, участник Бородинского сражения и "битвы народов" под Лейпцигом, друг декабристов и А.С. Пушкина, он в 1836 г. опубликовал в журнале "Телескоп" первое из своих "Философических писем", которое, по словам Герцена, "потрясло всю мыслящую Россию". Отрицая офици-альную теорию "удивительного" прошлого и "великолепного" настоящего России, Чаадаев дал весьма мрачную оценку исто-рического прошлого России и ее роли в мировой истории; он крайне пессимистически оценивал возможности обществен-ного прогресса в России. Главной причиной отрыва России от европейской исторической традиции Чаадаев считал отказ от католицизма в пользу религии крепостного рабства - право-славия. Правительство расценило "Письмо" как антиправи-тельственное выступление: журнал был закрыт, издатель от-правлен в ссылку, цензор уволен, а Чаадаев объявлен сумасшедшим и отдан под надзор полиции.

Видное место в истории освободительного движения 40-х годов занимает деятельность кружка петрашевцев. Основателем кружка был молодой чиновник Министерства иностранных дел, воспитанник Александровского (Царскосельского) лицея М.В. Буташевич-Петрашевский. Начиная с зимы 1845 г. на его петербур-гской квартире каждую пятницу собирались учителя, литераторы, мелкие чиновники, студенты старших курсов, т. е. в основном молодая интеллигенция. Здесь бывали Ф.М. Достоевский, А.Н. Майков, А.Н. Плещеев, М.Е. Салтыков, А.Г. Рубинштейн, П.П. Семенов. Позже на пятницах Петрашевского стала появляться и передовая военная молодежь.

В первую очередь самого Петрашевского и многих членов его кружка интересовали модные тогда проблемы социализма. Петра-шевский даже предпринял попытку пропагандировать социа-листические и материалистические идеи в печати.

С зимы 1846/47 г. характер кружка стал заметно меняться. От обсуждения литературных и научных новинок члены кружка пере-ходили к обсуждению насущных политических проблем и критике существующего политического строя в России. Наиболее умерен-ные по взглядам члены кружка отходят от него. Но появляются новые люди, более радикальных взглядов, например И.М. Дебу, Н.П. Григорьев, А.И. Пальм, П.Н. Филиппов, Ф.Г. Толь, которые высказывались за насильственные меры (“произвести бунт внутри России через восстание крестьян”) для свержения самодержавия, освобождение крестьян с землей, введение парламентарной рес-публики со всеобщим избирательным правом, открытого и равного для всех суда, свободу печати, слова, вероисповедания. Группу лиц, разделявших эти идеи, возглавлял Спешнев. Петрашевский занимал более умеренную позицию: конституционная монархия, освобож-дение крестьян сверху с наделением их землей, которой они владели, но без всякого за нее выкупа.

К 1848 г. собрания у Петрашевского принимают уже ярко выраженный политический характер. В кружке обсуждаются буду-щее политическое устройство России и проблема революции. В марте – апреле 1849 г. петрашевцы приступили к созданию тайной организации и даже стали строить планы вооруженного восстания. Н.П. Григорьевым была составлена прокламация к солдатам – “Солдатская беседа”. Для тайной типографии приобрели печатный станок. На этом деятельность кружка была прервана правительст-венными репрессиями. Министерство внутренних дел уже несколь-ко месяцев следило за петрашевцами через засланного к ним агента, который давал подробнейшие письменные отчеты обо всем, что говорилось на очередной “пятнице”.

В апреле 1849 г. наиболее активные члены кружка были арестованы, их намерения были расценены следственной ко-миссией как опаснейший "заговор идей", и военный суд приговорил 21 петрашевца (среди них Ф.М. Достоевского) к смертной казни. В последний момент приговоренным было объявлено о замене смертной казни каторгой, арестантскими ротами и ссылкой на поселение.

Период, названный Герценом"эпохой возбужденности ум-ственных интересов", продолжался до 1848 г. В России насту-пила реакция, уехал за границу Герцен, умер Белинский. Новое оживление наступило лишь в 1856 г.

Заключение

Новый этап в общественном движении России начинается в 1830-х гг., когда в Москве возникают кружки А.И. Герцена и Н.В. Станкевича. Внешне они имели вид литературно-философских объединений, на деле же играли важную практическую роль в идейной жизни империи.

Европейские революции 1848-1849 гг. оказали огромное вли-яние на российское революционное движение. Многие его участники вынуждены были отказаться от прежних взглядов и верований, прежде всего от надежды на то, что Европа укажет всему человечеству путь к всеобщему равенству и братству.

Герцен считал, что революция в России, если она и понадобится, совсем не обязательно должна вылиться в кровавое действо. С его точки зрения, достаточно было освободить общину от надзора помещиков и чиновников, и общинные порядки, поддерживаемые 90% населения страны, восторжествовали бы.

Излишне, наверное, говорить, что герценовские идеи явля-лись красивой утопией, поскольку осуществление его плана открыло бы дорогу бурному развитию в России капитализма, но никак не социалистических порядков. Однако теория общинно-го социализма стала знаменем целого революционного направления, поскольку ее осуществление зависело не от поддержки власть-имущих или богатых меценатов, а от решительности и деятель-ности самих революционеров. Через десять лет герценовская теория собрала под свои знамена российское революционное народничество.

В начале 1850-х гг. российский народнический, революционно-демократический лагерь только начинал формироваться, а потому был далек от единства и не сказывал заметного влияния на политические дела страны. В нем присутствовали три типа деятелей. Одни (Герцен, Огарев) признавали революцию лишь как последний довод угнетенных. Вторые (Чернышевский, Н. Серно-Соловьевич) ве-рили в революцию как единственный метод общественного переустройства, но считали, что для ее проведения должны созреть определенные социально-экономические и политиче-ские предпосылки.

Все деятели революционного лагеря, безусловно, ждали все-российского крестьянского восстания в 1861-1863 гг. (как ответа на тяжелые для масс условия крестьянской реформы), которое могло бы перерасти в революцию. Однако ждали они его с разными чувствами. Первые два направления в революционном движении не могли расстаться с той тревогой, которая в свое время заставила декабристов уповать на военную революцию и не пытаться привлечь на свою сторону народные массы. Суть этой тревоги заключалась в том, что политически неграмотные, неорганизованные крестьянские массы, как показывает исто-рия, легко становятся слепым оружием в руках самых реакцион-ных сил.

Список использованной литературы

Коршелов В.А. Отечественная история XIX в. М.: АГАР, 2000. – 522с.

Кузнецова Ф.С. История Сибири. Ч. 1. Новосибирск, 1997.

Миллер Г.Ф. История Сибири. М., Л., 1977.

Второй половине 30 -х годов XX века Англией и... . Широкое социально-политическое и идеологическое общественное движение в Западной и Центральной Европе... Вече. 65. Представители общественно -политического течения в 40 – 50 гг . XIX в., придерживающиеся учения...

1. Социальное- экономическое развитие России во второй и третей половине XIX века

   Курсовая работа >> История

   Университетов, постепенно переломили общественное мнение. В 1830- ... итоге совершается общее движение . За исключением нескольких... С. Иваново. В середине 50 -х гг . XIX века в Шуйском уезде насчитывалось... фазу своего развития (30 -50 -е гг .) прошел в условиях...

2. Консервативное движение в Российской империи во 2-й половине XIX века

   Курсовая работа >> История

   ... общественно -политического движения в России второй половины XIX века»6. Общее развитие общественных движений в XIX веке ... Александром II 30 марта 1856 ... на конец 50 -х годов, ... XIX века / Сост. А.А. Уткин. - Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2006. – Ч. 2. 1825 – 1855 гг ...

3. Правовое регулирование промышленного производства во второй половине XIX начала XX веков

   Реферат >> Государство и право

   Промышленности мешали феодальные устои. Россия 30 -50 -х гг . XIX века могла быть охарактеризована как страна... XX века торговые отношения в среде русской буржуазии преобладали над промышленными. Подъем общественного движения ...

Конспект по истории России

После подавления восстания декабристов в стране усиливается реакция. В борьбе против новых идей правительство использовало не только репрессии, но и оружие идеологического характера. Таковым явилась теория С.С.Уварова "официальной народности", целью которой являлось: "Изгладить противоборство так называемого европейского образования с потребностями нашими; исцелить новейшее поколение, от слепого, необдуманного пристрастия к поверхностному и иноземному, распространяя в оных душах разумное уважение к отечественному..." Ее основными лозунгами были: православие, самодержавие, народность.

Однако, Уваровская триада не получила широкой поддержки в русском обществе. Вопреки официальному противодействию, общественное движение развивалось, и в 40-х годах в нём происходит чёткое размежевание. Феодально- крепостнический строй доживал последнее десятилетие. Трезвомыслящие люди задумывались: что придёт ему на смену, по какому пути пойдёт развитие России.

В 40-х годах формируются основные направления общественной мысли, исходившие из необходимости преобразований в России : славянофилы, западники и революционеры.

Западники – это первое буржуазно-либеральное течение в России. Его видными представителями были Кавелин, Грановский, Боткин, Панаев, Анненков, Катков и другие. Они считали, что Россия и Запад идут одним путём – буржуазным, и единственное спасение России от революционных потрясений видели в заимствовании посредством постепенных реформ буржуазной демократии. Западники верили в неделимость человеческой цивилизации и утверждали, что Запад возглавляет эту цивилизацию, показывая примеры осуществления принципов свободы и прогресса, чем привлекает внимание всего остального человечества. Поэтому задача полуварварской России, лишь со временем Петра Великого соприкоснувшейся с общечеловеческой культурой, как можно скорее присоединиться к европейскому Западу и таким образом войти в единую общечеловеческую цивилизацию. Как либералам им были чужды идеи революции и социализма. До середины 40-х годов вместе с западниками выступали Белинский и Герцен, составляя левое крыло этого течения.

Противниками западников стали славянофилы , враждебно относившиеся к Западу и идеализировавшие допетровскую Русь, уповавшие на самобытность русского народа, верившие в особый путь его развития. Видными славянофилами были Хомяков, Самарин, братья Аксаковы, братья Киреевские, Кошелев и другие.

Славянофилы утверждали, что единой человеческой цивилизации нет и быть не может. Каждый народ живет своей "самобытностю", основу которой составляет идейное начало, пронизывающее все стороны народной жизни. Для России таким началом являлась православная вера, а ее воплощением - община, как союз взаимной помощи и поддержки. В русской деревне можно обойтись без классовой борьбы, это убережёт Россию от революции и буржуазных "отклонений". Будучи убеждёнными монархистами, они всё же выступали за свободу мнений и возрождение Земских соборов. Для них также характерно неприятие революции и социализма. Ни принципы, ни организационные формы жизни Запада не были приемлемы для России. Московское царство соответствовало более духу и характеру русского народа, чем монархия, построенная Петром I по европейским образцам. Таким образом, славянофильское учение до мозга костей отражало российскую почвенность и отрицало все или почти все, привносимое в быт россиян извне, и особенно из Европы. Славянофилы выдвинули реакционную идею объединения славянских народов под эгидой русского царя (панславизм).

В их учении противоречиво переплетались черты буржуазно-либеральной и консервативно-дворянской идеологий.

Идейные разногласия между западниками и славянофилами тем не менее, не мешали их сближению в практических вопросах русской жизни: оба течения отрицали крепостное право; оба выступали против существующего государственного управления; оба требовали свободы слова и печати.

В 40-х годах, отколовшись от западников, оформляется третье течение общественной мысли – революционно-демократическое . Оно было представлено Белинским, Герценом, петрашевцами, молодыми тогда Чернышевским и Шевченко.

С западниками Белинский и Герцен не сошлись по отношению к революции и социализму. На революционных демократов огромное влияние оказывали труды Сен-Симона и Фурье. Но, в отличие от западных социалистов, они не только не исключали революционный путь к социализму, но и уповали на него. Революционеры также считали, что Россия пойдёт по западному пути, но в отличие от славянофилов и западников полагали, что революционные потрясения неизбежны.

Утопичность их взглядов очевидна – они полагали, что Россия может прийти к социализму, минуя капитализм, и считали это возможным благодаря русской общине, которая понималась ими как "зародыш социализма". Они не замечали частнособственнических инстинктов в русской деревне и не предвидели классовой борьбы в ней. При том зачаточном состоянии, в котором пребывал пролетариат России, они не понимали его революционного будущего и надеялись на крестьянскую революцию.

Первая половина XIX века характеризуется обострением идейно-политической обстановки в России. Связано это было с отставанием в развитии от европейских стран. Понимание ситуации присутствовало не только у всей прогрессивной части общества, этого же мнения придерживались и помещики. Необходимость реформ осознавали и государи – Александр I и Николай I. Но в их период правления изменения проведены не были. Идеи улучшения общества присутствовали и в Европе, однако там это выражалось в совершенствовании буржуазии. Российские же идеологи делали упор на ломку самодержавия и крепостничества, поскольку промышленность находилась только в стадии становления.

Зарождение идеологического движения происходило только в передовой части дворянства. В других сословиях подобные идеи не возникали по следующим причинам:

Крепостническое крестьянство было необразованным и не могло разобраться в ситуации.

До помещиков только доходило понимание этого вопроса, поскольку они тесно были связаны с землёй.

Буржуазия, как класс, ещё не сформировалась.

В этих условиях прогрессивное дворянство не всегда находило отклик своих взглядов у остальной части сословия.

Общественное движение в начале XIX века стало проявляться в формировании политических кружков и организаций, которые представлены в таблице.

Название организации	Описание деятельности
Кружок «Чока»	В 1811 был создан Муравьёвым. В его составе было 7 человек. Имели иллюзорную цель сформировать республику на острове Сахалин
Союз спасения	Это политическая организация будущих декабристов, сформированная в 1816 году. Её основателями были Пестель, Муравьёв, Трубецкой. В её программу входило свержение самодержавия и устранение крепостного права. Однако некоторые члены придерживались других взглядов. Они хотели установление конституционной монархии.
Союз благоденствия	Организация существовала с 1818 по 1821годы. Руководителями были Муравьевы, Муравьевы-Апостолы, Якушкин и Лунин. Имелась своя программа, записанная в «Зелёную книгу». В ней говорилось о необходимости свержения самодержавия и ликвидации крепостного права насильственным путём. Организация действовала полулегально. С целью выполнения программы проводился выкуп крепостных крестьян с последующим их отпуском на волю
Северное общество	Образовано в Петербурге с 1821 года. Лидером его являлся Муравьёв. Действовала организация совместно с Южным обществом. Выступала за формирование парламента и наделения его законодательной властью. При этом исполнительная ветвь отдавалась монарху. Дала толчок восстанию декабристов в Петербурге
Южное общество	Сформировано было в 1821 году Пестелем на Украине. Этот человек придерживался мнения построения республиканского строя. Именно эта организация подготовила почву для восстания будущих декабристов на юге

Восстание декабристов

К 1825 году в государстве на некоторый период образовалось безвластие. После смерти Александра I на престол должен был взойти Константин. Однако он отказался от такой высокой должности. Николай I долго не решался занять место своего старшего брата. Это время как нельзя лучше подходило для проведения восстания декабристов.

Причины восстания

После войны 1812 года с Францией, российские офицеры, перейдя границу, увидели европейский уровень жизни. Это произвело перелом в идеологии прогрессивной части общества, что и привело к будущему восстанию декабристов.

Причины его носили следующий характер:

1. Промышленная отсталость России. В Европе ручной труд заменяли машины.
2. Отсутствие демократии и свободы слова.
3. Репрессивные действия, проявляемые императорами по отношению к крестьянству.

Руководители Северного общества выпустили Манифест, с требованиями устранения самодержавия и крепостного права. Этот документ был направлен в Сенат.

Ход восстания в Петербурге

1. Московский полк.
2. Матросы Гвардейского экипажа.
3. Некоторые части петербургского гарнизона.
4. Простые люди.

Если количество военных у восставших достигало 3000 человек, то простых людей собралось больше 10000 тыс. Николай I, который уже успел взять власть в свои руки, выставил правительственные войска в количестве 12000 человек.

Обращение к восставшим с требованием разойтись ни к чему не привело. Тогда со стороны государя последовал приказ дать холостой артиллерийский выстрел. Он тоже результата не дал. Следом раздался залп картечью, за которым последовало наступление правительственных войск. Восставших оттеснили с площади. Началось массовое бегство. Многие попали на хрупкий лёд Невы и утонули. Восстание было подавлено.

Причины поражения

К основным причинам поражения относятся:

1. Недостаточная подготовленность общества к перевороту.
2. Слабое ведение пропаганды.
3. Плохая согласованность действий по ходу восстания.

Основная ставка была сделана на заговор и последующий военный переворот. Этого явно было недостаточно.

Движение во второй четверти XIX века

Несмотря на поражение декабристов, общественное движение продолжало развиваться. Оно разделилось на 3 направления, которые представлены в таблице.

Направления	Проводимая политика
Консерваторы	Проповедовали идею усиления самодержавия и крепостничества. Считали, что в России может править только монархия, а крепостное право является благом для народа.
Либералы	Разделялись на славянофилов и западников. Оба течения желали устранения монархии и крепостничества. Однако существовали и различия в идейных взглядах. Славянофилы ориентировались на самобытность России, опираясь на времена допетровской эпохи. Западники же видели развитие государства в русле европейских стран.
Радикалы	Полностью поддерживали идеологию декабристов. Видели сделанные ими ошибки и имели программу по их преодолению.

Петрашевцы

Так стали называться члены кружка, который был сформирован в 40 года XIX столетия Буташевичем-Петрашевским. Сюда входили такие выдающиеся писатели как Достоевский и Салтыков-Щедрин. Общими усилиями ими была создана первая библиотека по гуманитарным наукам. Пользоваться ей могли не только жители Петербурга, но и население провинций. Члены кружка регулярно проводили собрания, которые назывались «пятница». На них шло обсуждение политических вопросов связанных с будущим России. Чтобы донести свои взгляды до широких кругов общества петрашевцы издали «Карманный словарь иностранных слов». В нём шло описание европейских социалистических учений.

В 1849 году кружок был раскрыт. Руководителей приговорили к смертной казни, но позже наказание было заменено пожизненной каторгой.

Социалистические идеи в России

Начало развития социалистических идей в России неразрывно связано с Герценом. Занимаясь литературной деятельностью в период 30 – 40 годов, он понял, что для плодотворной работы у него возможности не будет из-за отсутствия свободы слова. Издаваемые им произведения были направлены против насилия и порабощения. Поэтому в 1847 году он переезжает за границу, где издаёт газету «Колокол» и выпускает сборник книг «Полярная звезда».

В его видении Россия должна была стать на социалистический путь развития. Он считал, что отмена частной собственности на землю будет благом для крестьян. Трудясь в крестьянской общине, они создадут крепкую ячейку социалистического общества.

У него не было чётких разъяснений, каким образом это будет происходить. Однако его теория стала отправной точкой для будущей деятельности революционных народников 70 годов.

Историческое значение общественного движения этого периода

Несмотря на неудачу декабрьского восстания, общественное движение первой половины XIX века оставило свой след в истории России. Заключалось оно в следующем:

Власти услышали требования народа и было ими напугано.

Изменения прошли в армии. Солдатам был сокращён срок службы.

Направленные в Сибирь декабристы оказали влияние на культурное развитие территории.

В конце первой половине XIX века были созданы предпосылки для проведения коренных реформ, осуществлённых новым царём Александром II.

Итоги общественного движения

Итогом общественного движения первой половины XIX века является усиленный цензурный террор. Если во времена Александра I здесь наблюдалась либеральная политика, то сразу после его смерти Николаем I принимается новый цензурный устав. В народе он получил название «чугунный». Его реализация была направлена на борьбу с опасными политическими организациями.

Особенно цензурный террор получил развитие в последние 7 лет царствования Николая I. Была создана сеть цензурных учреждений, которые пресекали любые ростки инакомыслия. Требовательность превышала все разумные меры.

Такие действия власти были направлены на удержание самодержавия любыми способами.